Бунт среди офисных работников – меньшее зло для работодателя, чем если они никак не проявляют свое недовольство. Затаив обиду, подчиненные предпочитают плести интриги и саботировать работу.

«Сотрудники, бросившие вызов руководству, ищут искренности и взаимопонимания, и ошибается тот работодатель, который начинает играть с ними в корпоративные игры», – считает Наталья Шефтель, директор по работе с клиентами маркетингового агентства «Деловая инициатива». О том, чем страшен для компании «ползучий саботаж», Шефтель знает не понаслышке – однажды ей и самой довелось выступить в роли бунтовщицы.

«Я тогда работала в другом агентстве, – рассказывает она. – И началось все с того, что в компанию пришел новый HR-директор, который предложил руководству сократить процентную, самую доходную для sales-менеджеров, часть вознаграждений и в два раза увеличить вместо этого их базовый оклад». Раньше сотрудники клиентского отдела получали $600-700, а на процентах могли заработать в два раза больше. Новая система лишала их половины дохода. Объединившись, они стали требовать возврата своих процентов. Но тщетно. Директор просьбы восставших оставлял без внимания.

Тогда сотрудники решили пойти симметричным путем – они стали уходить с работы минута в минуту и выполнять только предусмотренные должностной инструкцией задания. Противостояние продолжалось три месяца, но начальство оставалось непреклонным. Когда же чаша терпения переполнилась, работники всем отделом покинули компанию.

Эксперты отмечают – если в производственных компаниях рабочие выражают свой протест, объявляя забастовку, то офисный персонал в случаях недовольства предпочитает ограничиться конфликтной ситуацией. По мнению Софьи Данилкиной, председателя Национального союза кадровиков (НСК), такие предпочтения сложились исторически. «Слово «забастовка» для российских работников не совсем понятно, – рассуждает она. – Им куда ближе подковерные игры и интриги: например, подговорить коллег и сорвать какое-то задание, нежели коллективно выйти на улицу с транспарантами». А по мнению Виктории Звонаревой, консультанта компании Penny Lane Consulting, все дело в более строгом соблюдении последними «этических норм».

«Рабочие смотрят на такие вещи проще: что-то не понравилось – не вышли на работу, а офисные сотрудники предпочитают бороться без отрыва от производства, но с использованием всех возможных инструментов шантажа», – добавляет управляющий партнер консалтинговой компании AMT Consulting Group Руслан Никифоров.

Чтобы унять негативные эмоции сотрудников и пресечь попытку бунта, работодатели прибегают к различным методикам. Так, в банках «Траст» недовольный персонал может анонимно писать в корпоративную газету Trustnews, в рубрику «Острый угол». Пишут, правда, без энтузиазма. По словам HR-директора Руслана Шатохина, в месяц таких отзывов набирается не больше десяти.

Гораздо более действенный способ практикуется в японских фирмах. «В большинстве из них для снятия стресса имеется специальная комната с резиновой куклой начальника, которую разгневанный работник может сколь угодно бить и получать от этого удовольствие», – рассказывает Марина Фурта, старший тренер-консультант тренинговой компании CBSD. «Удары в грушу или манекены боссов – меры крайние», – не соглашается с таким подходом Дмитрий Агарунов, владелец издательского дома Game Land. Своих сотрудников он старается настраивать на открытый диалог сразу и с этой целью проводит в компании тренинги и конфиденциальные опросы.

Впрочем, считать, что все эти старания гарантируют работодателю стопроцентное спокойствие, ошибочно. «Поводом для волнений может стать что угодно – от таких бытовых вещей, как пропажа любимой чашки, до непрозрачности решений руководства», – говорит Агарунов. И ситуации, когда победу одерживал восставший персонал, хотя и редко, но все же случались.

К примеру, сотрудникам компании Epicor Scala (разрабатывает программные средства и услуги по управлению бизнесом) недавно удалось убедить начальство в том, что требовать отчитываться за личные звонки с корпоративного телефона излишне. «Чаще всего возникал вопрос о счетах во время отпусков, – рассказывает Анна Богачева, менеджер по персоналу компании. – Например, если сотрудник находился в отпуске в стране, где у компании нет своего офиса, считалось, что он звонил по личным делам».

Подчиненных такой подход вскоре начал раздражать, а потом они и вовсе потребовали от руководства перестать их проверять. Обращения компания приняла во внимание и с 1 марта делать вычеты за личные звонки из их зарплаты перестала.